Родители всегда хотели для Холдена большего, чем мог предложить Тонтон и их шаткое финансовое положение, едва достигшее планки нижнего среднего класса. Его отец всю жизнь поносил родной завод и его руководство. “Будешь плохо учиться - будешь, как я, батрачить на дядю за гроши, или вон, как мать, тратить талант на неблагодарных сопляков”. Мама Холдена работала учителем музыки в начальной школе, хотя по мнению мистера Роудса ей место, как минимум, в Нью-Йоркском филармоническом оркестре. У Холдена был вижн борд его будущей жизни, смазливая мордашка и достаточно апломба, чтобы этот вижн борд был реализован почти точь-в-точь.
Капитан команды школы по дебатам - чек.
Отличный табель - чек.
А вот стать президентом не получилось, футболисты все-таки популярнее. Но должность казначея в мотивационном эссе тоже выглядит неплохо.
Волонтерство - чек.
А главное  - стипендия в Массасоите. Холдена не беспокоит относительно низкий престиж колледжа. Это только стартовая площадка.
Высокий GPA - чек.
Летние стажировки в суде - чек.
Рекомендации от преподавателей - чек.
Серебро команды дебатов Массасоита на соревновании штата - чек. Проиграть Гарварду не стыдно.
Девушка бросает его, но это к лучшему. Ему только двадцать три, а ее жажда внимания отвлекает от важного.
Оффер пройти последипломное обучение в Колумбийском кажется ожидаемым. Холден нацелен на корпоративное право, там деньги и статус. Вот сдаст экзамен, получит лицензию, там можно уже выдохнуть и жить.

Выдохнуть не получилось. Он устроился в ту же фирму, где проходил летнюю стажировку. В начале все эти сложные дела, соперничество внутри фирмы, интриги старших партнеров даже увлекали. Будто игра, этакие голодные игры, чем больше влияние курирующего тебя партнера, тем крупнее твой годовой бонус. Муки совести успешно заглушили деньги, хорошая страховка для матери и  новый автомобиль, подаренный отцу уже на третьем году работы. Но чем дальше он рос, тем “тяжелее” становились дела. Страховая, которой они сберегли миллионы (и обанкротившиеся от этого люди), девелоперы, которым помогли избежать коллективного иска после обрушения новостройки, долбанный наркобарон, чей законный бизнес вела фирма Холдена. Получение в 2021 году статуса младшего партнера уже не казалось достижением. Последней каплей стало дело лейбла. Вернее восходящей звезды, под покровительством лейбла. Парня обвинили в убийстве девушки, парень был виновен, парню не понравились феминистские высказывания коллеги Холдена, парень стрелял в своих адвокатов, потому что решил, что они не на его стороне. Еще никогда Холден не был так рад, что верхушка наняла хорошую охранную фирму. Он уволился почти сразу. В фирме он стал одним из самых молодых младших партнеров и тем, кто пробыл на этой должности меньше всех.

Он вернулся в Тонтон, родители были, конечно, не рады, что великовозрастный детина просрал все и вернулся в свою комнату.  Устроиться в местную фирму с его опытом было легко. После грязи Нью-Йорка местные дела казались игрушечными. Карты путали только странные показания подопечных. Все чаще приходилось прикладывать к доказательствам исследования на наркотики. Но свинья грязь везде найдет. И вот он снова защищает подонка по словам свидетельницы, конечно. Свидетельница пышет праведным огнем, а он слишком устал, да и ему плевать на дело, на клиента. В конце концов, рыжая валькирия права. Обложку местной газеты украшает саркастичный заголовок про охранную фирму. Начальство, конечно, не радо. Рада Розмари.

Еще больше он удивился, когда девушка через пару месяцев подсела к нему за столик в кофейне.  Выследила же, действительно детектив. Когда Розмари предлагает общий бизнес, он соглашается. Не особо верит в нее,  он как тот мемный мальчик с шоколадкой “я в ахуе. давайте”. Побороть апатию в зоне комфорта не получилось, возможно непредсказуемый стартап - это то, что ему нужно, чтобы встряхнуться.

Если спросить Холдена, когда этот стартап превратился в семью, он и не скажет. Больше не плющит от необходимости выворачиваться наизнанку ради успешного успеха. Он снова играет на пианино, которое забросил в колледже. Его все устраивает. Пока Рози разгадывает загадки Тонтона и ворошит нижнее белье его жителей, он следит за тем, чтобы она не села, а их дочка вовремя ела. Ему нравится придуманный шведами образ латте-пап. Отучиться бы еще токсичить.