в зеркале отражалось лицо джоша хартнетта.
- ему было жарко. пальцы слипались между собой. по лицу бежали тонкие струйки пота, медленно, но верно преодолевая изгибы, лишь бы добраться до обрыва его силуэта и сорваться вниз. подобно птице, капли разбивались о грубую поверхности покарёженного стола, за которым сидел мужчина, борясь не столько с внутренней негативной энергией, сколько с окружающей его средой и голосами. голосами, которые вторили непонятное, пытались вывести его из равновесия, но он пытался сохранить спокойствие. кончиком указательного пальца, в такт потрескивающейся лампочке, отбивал марш мертвеца в пустой комнате с облезлыми от гнева обоями.
- струны души. у каждого есть нечто подобное, но, говоря языком детей - это всё враки. никто не видел душу, никогда не трогал её, не ощущал на любом из известных человечеству уровней, именно поэтому, вера в нечто возвышенное с каждой секундой угасала, что уж тут говорить про года, проведённые за пределами мира снов. ему всегда хотелось убежать туда, где был соткан мир из равновесия, где была каменная мостовая, где летали цветы, где пели трели звёзды луне. он хотел сбежать, но с каждым разом сталкивался с людьми, которые впивались пальцами под кожу, затаскивая обратно в мир реальный, не давая убежать в мир иллюзорный.
- под кожей зудело. жил себе на отшибе некто, слоняющийся без дела. он бледной тенью за вашим окном блуждал неприкаянной душой. о его прошлом толком ничего не было известно. сотни имён и ни одного настоящего, но, был старец, что помнил тусклый взгляд мальчика, который должен был погибнуть. существовала история, что передавалась старшим поколением. несколько взрослых затащили мальчика на отшиб. измывались, упиваясь горькими слезами. поначалу он плакал, маленькими ручками отталкивая грубые тела, а после, когда силы покинули хрупкое тело, пелена пред глазами. злые языки вторили, будто, мальчик пропал. кто-то говорил, что видел его рядом с местным водоёмом. кто-то говорил, что видел мальчика в изорванных лохмотьях на заднем дворе. они все были правы, но решили откреститься от реальности. он был там. он всегда был в их головах.
- хопгоблин. злоба. гнев. ненависть. каждая крупица негативных вибраций была собрана в нём. выживание. выживание. выживание. среди себе подобных. выживание. сражение. крики. вопли боли. визги. кровь. затем всё стихло. он умер, на ментальном уровне и на свет появилось нечто иное, лишённое сострадания, подпитываемый грехами людей прошлого, настоящего и будущего. он выживал. хватался за любую возможность, за любую хворостинку, что дала бы вдохнуть немного воздуха. ему помогали. его растили, но и эти люди оказались лишь пеплом в истории его тления. он тлел. тлел. тлел, пока не воспылал вновь, чтобы обзавестись чернилами цвета людской крови.
- спасение. опасайтесь же тех, кто проповедует истину, глаголя устами младенца, прикрываясь за взрослым телом. смерть была его спутницей. костлявой кажется приглянулся тот, кто не вмешивался в планы, а наоборот, вносил полезные корректировки. по его венам текли воспоминания, которые пребразовывались в желание вернуться к корням, но было слишком рано. ему потребовалось несколько десятилетий скитаний, чтобы сложить паззл себя настоящего, полностью поглотив прошлого.
если коротко и по делу. жертва издевательств. почти умер, но выжил вопреки всему. сбежал из родного города, чтобы скитаться. его приютили,
выходили, дали образование. вместо светлого будущего, учился манипулировать, обманывать, питаясь людскими проступками. будучи школьником впервые убил, но дело закрыли за недостаточностью улик, как оказалось, жертва просто сбежала, но так ли это на самом деле, никто не знает. продолжил убивать, поначалу одного человека в год, затем чаще. вёл кочевой образ жизни, использовал разные имена, был за пределами стен системы. пользовался товарами с дарк маркета, чтобы удалить следы своего существования. образован. не в себе, но для вас будет лучшим слушателем. вернулся в торнтон, чтобы напомнить о себе.